Юноша слышал её - и словно бы видел это, видел лицо этого ангела, говорящего Милане эти слова - чистое и светлое, полное тихого и спокойного тепла...
Говорить что-либо? что он мог сказать больше того, чем мог поклясться, что мог сделать, чтобы девушка поверила? Ничего, просто быть рядом... Апостол медленно встал и подойдя к ней взял за плечи, но не обнимая, и смотрел вдаль, ожидая то ли продолжения рассказа, то ли ещё чего... С запада надвигалась буря - и ветра гнали в их стороны маленькие пока что облака, которые спустя несколько часов должны были стать страшной грозою.
-Продолжай... нельзя молчать сейчас. - тихий шёпот, казалось разорвавший воздух между ними, юноша вздохнул, печально улыбнувшись и страясь не смотреть на плачущую девушку - излишнее внимание к её боли могло только преумножить несчастье воспоминаний...

ООФ. хронологически... это Иешуа сделал? убил ангела?
Словно огненная полоса в глазах девушки, в миг, когда она выкрикнула проклятие грешникам - Иешуа, до того полностью погрузившийся в мир её рассказа словно бы очнулся, едва не отпрянув, на несколько мгновений мир вокруг обратился в крик, а рога едва не проявились из вспыхнувших болью висков - но Милане было гораздо больнее и эта боль погасила в нём всё, сделав поднявшуюся было Тьму до предела нелепой, бессмысленной, глупой... Но она была права, он был одним из грешников, с точки зрения Небес наверное почти что самый худший из них... И ничего не сказать, не уменьшить боль потери самыми логичными и правильными словами.
-Просто плачь и не говори ничего больше сейчас, не прячь боль в сердце... - юноша чуть приобнял её, это было даже странно - её судьба словно бы полностью доказывала правоту Айона, но именно этой правоты, этой бесчувственности юноша боялся сейчас, боялся причинить Милане больше боли... ему хотелось просто обнять и прижать её к себе, никогда, ни на секунду не отпуская, отдавая всё то тепло, которое только мог дать.

-Он всегда будет с тобою... - снова гнетущее ощущение того, что сказать можно было гораздо большее, но юноша не находил  слов, все они были жалки и ничтожны, апостол просто крепко прижал Миалну к себе, гладя её тёмные и такие красивые волосы... Ему было страшно от её рассказа, Иешуа слишком хорошо помнил, что было в прошлом с Фиоре, когда он понял - или вернее подумал, что та больше любит свою сестру, чем его.
Я защитю тебя вместо него... защитю тебя и от самого себя... - чуть печально улыбнувшись, юноша, чуть наклонившись, прикоснулся носом к холодной и заплаканной щеке девушки, словно пытаясь ободрить её, поддержать... В душе вспоминалась, вспыхивая пламенем песнь Азмарии, но он не мог запеть подобно ей и пожтому просто продолжал обнимать Милану, в какой-то момент позволив проявиться крыльям - они были светлыми, подобными пуху, но совсем не сияли - проявлять их без рогов было очень больно, но апостол сдержался, в конце-концов это было неважно... Больше всего он боялся сейчас причинить ещё большую боль демонессе.
-Они всегда будут защищать тебя... они твои. - одновременно со словами, крылья словно распахнулись, закрывая их двоих на несколько мгновений ото всего мира.

Ничего не сделал - и не сказать, что это война, что рушатся судьбы всех, кого водоворот времени вовлечёт в неё, что каждый из грешников заплатил не меньше, чем она - всё это равно разумно и равно бессмысленно...
Мысли снова начали расплываться - то ли сказалось проявление крыльев, то ли просто сила шума возросл - ощущение того, что его кто-то ищет было слишком сильно, но юноша пока не стал давать этому воли, продолжая стоять, обняв Милану - странно, сейчас он совсем не чувствовал ни малейшего тепла, ни от крыльев, ни от чего-либо ещё...
-Пойдём...  хочешь спустимся в низ? Там маленькая скала, я кажется рассказывал тебе, как плавал на неё... - последнее он произнёс совсем тихо, поднимая голову к небу и смотря на облака. -Я не оставлю тебя... никогда-никогда... - шёпот, ощущение было таким, словно губы полностью высохли, не оставляя ни малейшего желания говорить громко.

-Хорошо... - тихий вздох, апостол чуть крепче прижал Милану к себе, позволяя крыльям, то того момента словно бы тоже обнимавшим девушку, исчезнуть, не быть - словно шорох прошелестел над землёю, шелест падавших на землю белоснежных перьев. Орёл, паривший в Небесах - быть может это был и Викар, но сейчас в нём не было Тьмы, просто парящая в бесконечном океане сободы птица...
Юноша не знал, что ему ещё можно было сказать - и со страхом понимал, что так и не спросил, кто именно из грешников это сделал... Дженай? Ризель? Или же он сам? Он редко вспоминал об этом, но когда-то, давным давно, у него был свой меч, созданный Фиоре, на котором была не только кровь людей и демонов... Впрочем он никого не убивал даже тогда...
-Улыбнись. Тебе очень идёт улыбаться. К тому же ангелы никогда не умирают... Их души навсегда остаются с миром, с тем что они любят... Помнишь мой рассказ о сражении ангелов?

-Улыбайся, это лучшее, что ты можешь сделать... - Иешуа сказал это, заметив как улыбка на губах девукшки поблекла и исчезла, он понимал, что улыбаться порою невозможно, но ему хотелось видеть её улыбку, такую чистую и светлую, даже когда она себя только заставляла...
Взгляд упал на море, на его бесконечную гладь, соединявшуюся где-то в далеке с небом, улыбнувшись, апостол чуть сжал холодные, замёрзшие пальцы Миланы, несмотря на все трудности, с нею было легко, хорошо... Снова тень прошлого вставала перед ним - тот, кого он любил, потерял самых дорогих ему людей, потерял по их вине и даже если всё это произошло до его рождения - то развн это что-то меняло?
-Хочешь упадём туда вместе? Чтобы потом подняться ещё выше... - вновь, как и в случае с Тиарой, ему хотелось испытать судьбу, подарить той, кто была сейчас рядом с ним самое дорогое для себя - крылья и полёт, о которых он не переставал мечтать многие годы, мечтал, лежа на кровати в приюте, мечтал, смотря на Айона...

Ответ девушки - и снова больно, на несколько секунд глаза апостола стали иными - словно заполненные красным, сумеречным светом, ему захотелось упасть одному, заглянув перед этим в душу девушки, протянуться к нею своею силой, предложив выбор... Лишь несколько секунд - потом Иешуа мысленно отшатнулся, чуть сильнее обняв Милану и закрывая глаза - он боялся, что та увидит Тень того, что было в них - и знал, что она последует за ним, останется с ним, но никогда не простит...
-Прости, что поросил тебя об этом... пойдём? странно, но я не могу сидеть здесь часами, как раньше... Мне постоянно хочется идти куда-то, искать и находить... наверное только в осеннем лесу... тебе нравится в лесу? Я наверное уже спрашивал... - мысли спутались окончательно, Иешуа не помнил, говорил он с Миланой об этом или нет - но скорее всего говорил... Больше всего сейчас ему хотелось пойти вместе с девушкой в тот лес, который ему часто снился, в котором можно было гулять и гулять без конца, ловся каждое дуновение чистого ветра, каждый шорох опавшего листа... Обычный мир казался сейчас серым и нелепым, в котором была только всё более нараставшая боль в висках.

-Да, лес красив... но здесь нет больших рядом. - чуть устало наклонив голову, юноша бледно улыбнулся, разглядывая редкую траву под ногами. Мысль, пришедшая ему в голову, была странной, болезненной, от неё хотелось убежать, но она и затягивала, почти полностью поглащая... Почему-то он верил, что девушке удастся сделать это. Тем не менее он решил чуть подождать, помедлить, отпустив Милану - точнее перестав обнимать и медленно направился в сторону, обратно по тому пути, откуда они пришли. Рога словно рвались сейчас в нём - и хотелось проявить их, дать разрезать то, что казалось кожей на его висках, но Иешуа пока сдерживался - во многом из-за Миланы, той подобное слишком сильно бы не понравилось...
-Сестра... - он странно посмотрел на спутницу, но продолжение было несколько иным, чем в прошлый раз. -Ты можешь найти её? Сегодня, пока ещё не началось светопредставление... Я хочу, чтобы она была на Эдеме, там будет безопасно... Но не знаю, не могу увидеть, прийдёт ли она... где она...

ООФ. сорь, чуть подредактировал... не было сил...
Удивлённый, странный взгляд - Иешуа остановился, замерев, спрятав внезапно озябшие руки в карманы - только ветер продолжал играть с его одеждой и плащём, и некоторое время апостол просто молчал, отмечая лишь момент за моментом то, что делает ветер. Словно два мира - и не понять того, о чём говорит сейчас Милана, приходится думать над каждым словом, пытаясь понять что имеет девушка в виду...
-Ты говоришь так, будто знаешь её... - в конце-концов апостол произнёс эти слова, своеобразную попытку компромисса в его сознании, бессильным разобраться в смысле её слов - в конце концов Милана слышала о ней только по его рассказу...
-Она моя сестра... сестрёнка... Я хочу, чтобы ты нашла её, помогла ей... у меня совсем нету сил на это... я не вижу её... я говорю, а она молчит, её голос совсем чужой, не знаю... - удивлённый взгляд сменился болезненным, юноша взглянул на Милану усталым, почти что жалобным взглядом, он ощущал, что ещё немного и упадёт на колени перед нею, прислонится виском к её ноге, чтобы хоть как-то унять эту странную, размывающую мысли боль - голоса сотен звучали сейчас в нём и уже спустя несколько секунд на голове проявились рога, виски словно бы не выдержали их напора, кровь медленно, чёрной струйкой потекла от висков...

-Не знаю... - единственное, что пришло ему в голову, это было своеобразным ответом и на первую фразу Миланы. Впрочем апостол почти не задумывался об этих мелочах, мягкие прикосновения Миланы были приятны, ослабляя боль, позволяя глазам устало закрыться...
-Они все говорят со мною, отвлекают, ждут чего-то.. как же это... - улыбнувшись, Иешуа положил голову на плечо Миланы, осторожно прикасаясь местом, где плоть впивалась в рог краешка её одежды, желая ослабить, усмирить это ощущение... Мысли путались, почти что скрываемые чужими голосами, в которых было почти невозможно разобрать, что именно он сам хочет, они всё звали и звали, словно хотели разорвать его на части, оставить в одиночестве...
-Милана, Ми-ла-на... почему тебя назвали именно так? - тёплые руки, лицо... хотелось лежать или стоять рядом с нею, здесь было так тепло и спокойно...

-Можно? - в голосе прозвучало удивление, надежда даже - он не мог выносить больше этого, по-крайней мере сейчас, когда всё последнее время казалось одним нескончаемым адом - из которого хотелось, но нельзя было сбежать, да и хотелось лишь порою, когда его воля начинала слабеть... Впрочем ответить Милане он всё же не дал, продолжив говорить сам.
-Нет, нет... они зовут, они будут звать... они не замолкают ни на секунду... Я же говорил тебе об этом... Люди никогда не захотят сделать эту малость, если только не заставить их всех замолчать... - последнюю часть фразы он почти прошептал, продолжив гладить руку стоявшей рядом с ним, впрочем ему было уже немного легче, по-крайней мере мысли удалось собрать из того путанного вороха нитей, которым они были до этого. Ему было жаль, что Милана не смогла назвать, почему именно её так назвали, но апостол был почти полностью уверен, что знает, слышал его когда-то, вот только чей голос произнёс его уже давно исчезло из его памяти...
-Да... встреться с моею сестрою, если сможешь, хорошо? Я думаю, ты понравишься ей... - печально улыбнувшись, апостол закрыл глаза, чуть наклонив лицо и прикоснувшись носом к её плечу.
-Пойдём, тут невдалеке есть одно тихое место...

-Тепло... - после прикосновения горячих губ, Иешуа прижался к девушке, поняв сердцем нечто большее, чем сейчас понимал разум, кончиками пальцев прикоснувшись к её длинным, ниспадающим волосам... Покой - или скорее не только он, что-то ещё было в сердце, чуточку болезненное, но такое светлое и так давно забытое им чувство - когда веришь, веришь полностью, пусть и на малые доли мгновения, но понимаешь, что уже не один, что вас двое. Чуть позже он немного отстранился, но лишь для того, чтобы взять за руки, чтобы их пальцы сплелись в два замка - и сейчас он напоминал скорее ребёнка, нежели что-то ещё.
-Я верю тебе... только сейчас я это понял. - на этот раз улыбка была радостной, чистой, Иешуа не отрываясь смотрел в глаза Миланы, словно ища в них что-то или ожидая - самого безумного предложения - безумного для него раньше, но такого, как в детстве, когда сестра была порою готова нарушить все мыслимые и немыслимые правила...

Голос - немного грустный или просто усталый - было похоже, что девушка совсем вымоталась, пытаясь заботиться о нём - впрочем, девушка улыбалась, красивой, нежной, спокойной улыбкой... То мгновение чистого света прошло, но в душе оставалась тихая и спокойная радость, пальцами руки он чуть отвёл прядь волос от её лица и тоже улыбнулся. Шум никуда не исчез - люди не могли замолчать, но теперь он почти не слышал его, лишённого привычной, всевластной силы.
-Пойдём... хочешь понесу тебя на руках снова? Чувствую себя совсем здоровым... - юноша улыбнулся, в памяти вспыла какая-то полустёртая картина из детства, когда он стоял на траве, смотря на лес, на речку, на весь мир... Почему-то ему казалось, что мир ненадолго всё же решил оставить его в покое, апостолу хотелось успеть за те несколько часов, что у них были, ещё съездить в город - всё равно в какой, ближайший или нет...

-Хорошо... Красивое место... мы ещё вернёмся сюда, когда прийдёт время. - апостол прошептал это, улыбнувшись после того, как увидел, что девушка смотрела на этот, вечно манящий своею неизвестностью, обрыв. Именно это место, как говорили, возникло в момент падения ангела, когда тот уже был на земле, но не успел ещё осознать, что любит её... Слушать Милану Иешуа всё же не стал - не было нужды, гораздо лучше было нести её на руках, чем просто идти вместе - не потому, что он поддерживал её неся, нет - просто так они были ближе, гораздо ближе...
-Не возражай, так ведь гораздо лучше... - это он произнёс уже поднимая её на руки, сейчас девушка казалось лёгкой, легче пуха и хотелось прижимать и прижимать её к себе, дарить тепло, которое было в нём сейчас. -Или лучше всё же отпустить?